Лео радостно воспринял подскочившую маленькую шавочку. (Позже выяснилось, что это кто-то, требующий уважения к её редкой, кажется мексиканской породе.) Веня конкуренции не увидел и лишь негромко рыкнул. От соседнего дома что-то приветливое говорила хозяйка. Не сразу выключил аудиокнигу. Но тётя таки дождалась. Как наше ничего? Ну вроде ничего. Оказывается, она успела познакомиться с женой. Дальше пошли вместе. Шавочка Боня радостно носилась от Лео к Вене, от Вени к качелям, от качель к дереву. Хозяйка беспокоилась: «Забыла пульт от ошейника». Насторожился: «Это который бьёт током?» Хозяйка уклонилась, мол, подаёт какой-то сигнал. Завели извечную тему: каких пород стало меньше, каких вообще не видно, какие наоборот через одного. Услышав, что у нас давно был бассет, вспомнила: «А в этом доме жил бассет. И с ним маленькая чёрненькая.» Не сразу — ну дак лет 20 прошло — сообразили, что это она про наших Бэста и Тосю. Подошли к нашему подъезду. Тётя попахивала спиртным, была в благодушном настроении и не хотела расставаться. Обсудили корма. Попробовали найти общих знакомых. (Собачники это делают по питомцам. К примеру, я в следующий раз, наверняка, тётю без Бони не узнаю. Как и она меня без компании.) То и дело наклонялся к шелковистой Боне. Пока тётя не наградила: «Мне кажется, собачники — это самые хорошие люди». Не стал разубеждать. Хотя и подумал: это как повезёт. Стоит Вене с какого-то собачьего хрена шугнуть любящую всех, ласковую Боню и разошлись наши дорожки.