В 90-е, а может и позже. У нас же из близких вех-ориентиров лишь Перестройка да 90-е. Даже, вон, Миллениум никто не вспоминает. Короче, когда-то тогда ростовская торговля тканями почему-то сконцентрировалась на Темерницкой. Лотки по обе стороны улочки протянулись аж до входа в книжный подвальчик, где я покупал сыну очередные книги Крапивина.

И возникла у нас в то время потребность в постельном белье. Стёрлось. Жена говорит, мол, давай сэкономим. Зачем платить за готовые комплекты? В хозяйстве есть старинная машинка Юнкерс. (Я на неё вручную вручную перетачивал иголки. Наши в основании с полукругом. А Юнкерсу под крепление квадратное сечение подавай. Вот сидел и вжикал по бруску.) Купим рулон ткани и я настрочу и простыней, и наволочек с пододеяльниками.

Да кто ж против? Приехали на Темерницкую, все лотки обошли — нету. Кто-то подсказал, что поблизости на Станиславского есть ещё магазинчик Ткани. Там и нашли крепенький хлопок по доступной нам цене.

Заплатил, приладился к рулону, чтоб на плечо. Грузчик не дал. Я, говорит, отнесу. Которая машина ваша? А я ж к такому не привык.  Что это ещё за угнетение рабочего класса? Возражаю, дескать, уже моё, уплочено. Да и не в тягость мне. Но грузчик был непреклонен. Тогда я впервые почувствовал: вот он — капитализм.